(канны - людоеды. Прим. RS)
Шэнноу подошел к мерину, вскочил в седло и высвободил поводья. Из темноты появился вожак каннов.
- Я надаб, - сказал он, протягивая руку.
Шэнноу наклонился и сжал его запястье.
- Больше войны с племенем Зерна не будет, - добавил канн.
- Это хорошо.
- Очень плохо, - ухмыльнулся канн. - Они вкусные.
(собственность - пистолеты, ружья. Прим. RS)
Зедеки сел в седло.
- Когда я вернусь, то потребую назад нашу собственность.
- Новым друзьям негоже говорить о требованиях, - ответил Триффин. - Если вы вернетесь с миром, мы сможем договориться. Если нет, часть вашей собственности будет вам возвращена со скоростью, которая вас, возможно, не устроит.
А теперь поспите, мистер Арчер, и не сомневайтесь - ваш сон нарушен не будет. Если хотите, можете взять один из моих пистолетов.
- Нет благодарю вас. По-моему я не смогу убить человека.
- Если бы побольше людей чувствовали, что вы! Спокойной ночи.
- Что вы будете делать теперь?
- Отыщу Ковчег, потом Аваддона.
- И попытаетесь его убить.
- Да, если на то будет Божья воля.
- Как вы можете упоминать Бога, говоря об убийстве?
- Не читайте мне проповеди, женщина! - вспылил он. - Здесь не Святое Убежище, где ваша магия одурманивает мысли человека цветами и любовью. Это мир. Подлинный мир. Мир насилия и неопределенности. Аваддон - мерзость в глазах Бога и Человека. Убийство? Убить вредную тварь - это не убийство, Руфь. Он поставил себя за грань милосердия.
- Мне отмщение, говорит Господь.
- Око за око, зуб за зуб, жизнь за жизнь, - возразил Шэнноу. - Не пытайтесь переубедить меня. Он возжелал навлечь смерть и погибель на женщину которую я любил. Он язвил меня этим. Я не могу остановить его, Руфь, нас разделяет целое войско. Но если Господь со мной, я избавлю от него мир.
- Кто вы такой, чтобы судить, когда у человека следует отнять жизнь?
- А кто такая вы, чтобы судить, когда ее не следует отнимать? Никакого спора не возникает, когда бешенная собака убивает ребенка, вы просто убиваете собаку. Но когда человек творит чернейшие грехи, почему мы должны морализировать и оправдываться? Мне до смерти надоело, Руфь. Я счет потерял го родкам и поселкам, которые взывали ко мне избавить их от разбойников. А когда я выполняю их просьбу, что мне приходиться слышать? "Вам обязательно было их убивать, мистер Шэнноу?" "Неужели была необходимость в подобной беспощадности, мистер Шэнноу?" Это вопрос равновесия, Руфь. Если человек выбросит свои припасы в огонь, кто его пожалеет, когда он будет бегать и вопить: "Я умираю с голоду!" То же и с разбойником. Он живет насилием и смертями, воровством и грабежом. И я не даю им пощады. Я не виню вас, женщину, вы отстаиваете своего мужа. Но я не слушаю.
- Сипстрасси его поглотили. От человека, за которго вы выходили замуж, не осталось ничего. Он не был отец зла, которое порождает, чем в свое время был я. Он утратил равновесие, как и вы.
- Я обрела гармонию, - ответила Руфь.
- Нет, вы ошибаетесь. Уничтожая желания собственной алчности, вы проиграли. Гармония - это равновесие, она в понимании зла, носителями которого являемся мы все, парализуя его добром, которого жаждем. Гармония обретается, когда у в ас достает мужества признать свое несовершенство. Все, чего вы достигли тут, искусственно. Да, Святое Убежище приятно и безмятежно. Но даже вы, покидая его ради мира, замечаете, как растут ваши сомнения. И тогда вы летите назад, точно ночная бабочка на всеосвещающее пламя свечи. Истина останется, даже когда Святилище исчезнет.
- И вы постигли истину?
- Я постиг истинную гармонию. Нельзя искоренить зло, ибо как без него мы сможем определить добро? А если нет алчности, похоти, злых желаний, чего достигнет человек, став хорошим? Тогда ведь не останется вершин для покорения.
- А где менхир Риддер? - спросил дюжий детина.
- Скоро поднимется, ответил Шэнноу, вынимая пистолет. - Опускайте клеть!
- Что, дьявол возьми, это означает?
- Смерть, мой друг, если вы не будете точно выполнять то, что вам говорят. Спускайте клеть!
- Ты думаешь совладать с нами всеми?
Пистолет Шэнноу рявкнул, и один из стражников отлетел к дальней стене с пулей в сердце.
- А ты думаешь, я не сумею? - прошипел он.
Детина начал вертеть ручку ворота с таким усердием, словно от этого зависела его жизнь. Как, впрочем, и было.
- Я не знаю, Бог, есть ли ты, и не знаю, что должен сделать человек, чтобы получить право разговаривать с тобой. Мне твердили, что для тех, кто верит, есть рай и для тех кто не знал, верить или не верить. Она ведь была хорошей женщиной, моя Рейчел, и никогда никому не причиняла зла. А мои мальчики прожили слишком мало и не успели узнать зла до того, как оно их убило. Так, может, ты не станешь придираться к их неверию и все равно откроешь им свой рай? Для себя я ничего не прошу, пойми ты. Нет у меня времени для Бога, который позволяет, чтобы в его мире творилось подобное. А вот за них я прошу, потому что моя девочка - просто пища для червей и прочей пакости. Она заслуживает лучшего, Бог! И мои мальчики тоже.
Цитаты //
Буква "Г" //
Дэвид Геммел, цитаты //
Волк среди теней
