Иногда достаточно помалкивать и иметь умный вид - и тебя сочтут за мудреца.
"Я думаю, мальчик много трудился над этой лодкой", - заметил Флегг.
"Похоже, - ответил Роланд. - Ну и штука! Похоже на собачье дерьмо с торчащим из него платком". ("И на то, что я делал в его возрасте", - добавил он в уме).
Гарлан - волшебная страна, где ковры порой летают, а святые люди игрой на флейте поднимают ввысь веревки из плетеных корзин, карабкаются по ним и исчезают в небе.
Он хотел того, чего всегда хотят злые люди: иметь власть и с ее помощью творить зло. Самому быть королем не так интересно: слишком часто головы королей выставлялись на шестах над крепостной стеной. Но советники.., нашептыватели.., такие люди при взмахе топора палача обычно тают, как тени на закате. Флегг прятал свои дела, как и свое лицо, и когда приходили великие бедствия, вызванные им, исчезал, как тень.
При Роланде - бедном, кривоногом Роланде - дела Флегга пошли к цели быстрее. А целью его было не что иное, как низвержение монархии - кровавая революция, которая на тысячу лет погрузила бы Делейн в бездну мрака и бедствий.
Конечно, плюс-минус год или два.
Из всех орудий цареубийства ни одно не используется так часто, как яд. И никто не знает яды лучше, чем волшебники.
В историях о волшебстве фигурируют обычно три вещи, которые, якобы, умеет делать любой второразрядный чародей. Это превращение свинца в золото, изменение облика и делание себя невидимым. Настоящее волшебство - нелегкая штука, а если вы другого мнения, попробуйте как-нибудь заставить исчезнуть вашу любимую тетушку, когда она приедет к вам погостить на недельку. Делать чудеса трудно, даже злые, хотя их легче делать, чем добрые.
Превратить свинец в золото можно, если знать нужные слова, но изменение облика и невидимость невозможны.., если понимать эти слова в их подлинном смысле.
На самом деле Флегг никогда такого не видел. Он знавал великого андуанского волшебника, который верил, что можно изменить облик, но шесть месяцев медитации и почти неделя чтения заклинаний привели лишь к тому, что он отрастил себе нос в девять футов и сошел с ума.
Конечно, многим сыновьям быстро надоели бы подобные наставления, но Деннис был не из таких. Он был из того редкого сорта сыновей, которые в двадцать лет все еще считают отцов умнее себя.
"Нет, - повторил он. - Не хочу быть королем".
И это была правда. Он всю жизнь завидовал Питеру, но было то, чему он не завидовал никогда: тому, что Питер станет королем. Томасу не снился трон даже в страшном сне.
Питер думал об этом снова и снова. На седьмой день он решил: лучше попытаться, чем просто сидеть здесь и ждать смерти. Допущена несправедливость. Странно - его больше волновало это, а не то, что несправедливо обошлись именно с ним. Допущена несправедливость, и это нужно исправить, хотя бы и ценой жизни.
На миг Бесон потерял дар речи. Рот его открывался и закрывался, как у выброшенной на берег рыбы - хотя поймай какой-нибудь рыбак рыбу, такую же уродливую, как Бесон, он немедленно бросил бы ее обратно.
Это Иосиф, главный конюший, рассказал ему о таинственном явлении, называемом "перегрузкой". Это было летом, и они смотрели, как громадные андуанские быки тянут камни для новой рыночной площади. На спине каждого быка восседал потный, ругающийся погонщик. Питеру тогда было одиннадцать, и он подумал, что это зрелище лучше любого цирка. Иосиф показал ему на кожаные удила на головах быков, к которым были привязаны цепи, держащие камни. Он сказал, что необходимо точно рассчитывать, сколько весит каждый камень.
"Потому что если они слишком тяжелые, бык может пораниться", - сказал Питер. Это был не вопрос - ему казалось, что это очевидно. Он жалел быков, волокущих каменные плиты.
"Нет, - Иосиф зажег огромную сигару, чуть не спалив себе нос, и глубоко затянулся. Ему всегда нравилось общество юного принца. - Нет! Быки не так глупы. Люди думают так из-за того, что они такие послушные и спокойные. Это больше говорит о людях, чем о быках. Пока бык может тащить камень, он тащит; когда не может, останавливается и стоит, сколько его не бей. Нет, быки совсем не глупы".
В отсутствие чародея Томасу всегда делалось хуже. Ему уже недоставало вина, чтобы уснуть. Неспокойная совесть - не лучшее снотворное, и король мог забыться только с помощью зелий Флегга, которые становились все более и более сильнодействующими.
"Эй! Кто идет? А ну говори пароль!" - Пейна тотчас узнал этот голос, молодой и сильный.
"Это Наоми Ричфул, - отозвалась девушка, - а пароль три недели назад был "дракон". Если с тех пор он изменился, можешь застрелить меня, Бен Стаад, но я буду являться тебе по ночам".
Из-за скалы показался смеющийся Бен:
"Нет, Наоми, я не хочу делать из тебя привидение - ты и живая слишком страшная!"
Все нервничали - и люди, и животные. Пивные были закрыты, долгий опыт научил их владельцев, что при падении барометра посетители становятся раздражительны и драчливы.
Делейн ждал бури.
Цитаты //
Буква "К" //
Стивен Кинг, цитаты //
Глаза Дракона
