Утром никогда не хватает времени на сборы. Можно встать в семь утра, а можно в шесть. Но все равно - пяти минут не хватит.
Интересно, почему так происходит?
- И знаете, Алиса... небольшое замечание...
- Да?
- Вы очень красивая девушка, а у нас все-таки детский лагерь, в котором немало старших мальчиков. Я не прошу, чтобы вы не пользовались косметикой, и все такое прочее, но... Постарайтесь не носить эту мини-юбку. Она уж слишком короткая.
- Это не юбка короткая, - невинно ответила я. - Это у меня ноги длинные.
- Алиса, а откуда ты его знаешь? - громко зашептала Олечка.
Я скорчила таинственную гримасу:
- Я знаю все и про всех...
- Почему? - продолжала любопытничать Олечка.
- Потому что я - ведьма! - замогильным шепотом сообщила я.
Девчонка радостно засмеялась.
Да, да, очень смешно... особенно потому, что чистая правда...
Ой, а если он еще будет петь собственные песни?
Это ведь настоящий кошмар, когда автор плохих стихов, выучив три аккорда, решает, что минус на минус непременно даст плюс, и превращается в "автора-исполнителя". Сколько я таких повидала! Как начинают петь - глаза стекленеют, в голосе - нездешняя мужественность и романтизм, остановить их вообще невозможно. Глухари на току, одним словом!
Пакеты по очереди перекочевывали на полку. Когда очередь дошла до пакета с деньгами, таможенник заметно оживился и рефлекторно захлопнул дверь в купе.
- Так-так-так...
Я уже приготовился выслушать лицемерную тираду о разрешениях и даже прочесть абзац из книжечки - как и всякий писаный закон, состоящий из понятных слов, но не имеющий абсолютно никакого смысла в целом. Выслушать, прочесть и обреченно спросить: "Сколько?"
Украдкой я нащупал за пазухой чехол. Видимо, скрывающий в себе таинственный Коготь Фафнира. И подумал, что до утра можно расслабиться и окунуться в размеренное течение чужого праздника. Народ у костра подчеркнуто не обращал на меня внимания - как одному из своих подливали в кружку, потом наделили тарелкой дымящегося плова. Словно к ним на огонек каждую ночь выходит из леса полураздетый путник.
- Странные вы люди, южане! - хмыкнул Матвей. - Здесь что, разве морозы? Вот в Сибири - там морозы. Знаешь, как говорят? Сибиряк - это не тот, кто не боится холода, а тот, кто тепло одет!
- Ха! - сказал Гесер, глядя куда-то в сторону. - Дурак ты, Темный.
Потом задержал взгляд на мне, вздохнул и добавил:
- Дурак. Но умный. И это замечательно. И тоже ушел, на этот раз тихо, без портала.
- Ладно, - сказал он спустя несколько секунд. - Я вижу, ты не склонен терять время. Я тоже не склонен. Я пришел предложить тебе предательство, Антон. Маленькое расчетливое предательство. От которого выиграют все, и ты в том числе. Парадоксально звучит, не правда ли?
- Правда.
Где правда, а где ложь? Слова Завулона - клетка, но внутри клетки - капкан, а внутри капкана - мышеловка, а внутри мышеловки - отравленная приманка... Сколько слоев лжи надо снять, чтобы обнаружить правду?
Антон достал из кармана монетку. Подбросил... усмехнулся и спрятал в карман, даже не глянув, что выпало - орел или решка.
Это не метод.
Если один из двух выходов - ловушка, значит, надо искать третий.
- Садись, Антон, - сказал Гесер. Вполне дружелюбно спросил: - Чай, кофе?
- Спасибо, Борис Игнатьевич, - вновь называя Гесера мирским именем, ответил Антон. - Только что выпил.
- Кружечку пива? - неожиданно предложил Гесер. Антон с трудом подавил желание протереть глаза, а лучше - ущипнуть себя за руку.
***
Так что сейчас Антон стоял перед Гесером, уже наклонившись было над креслом, но остолбенев и забыв сесть.
- Да ты садись, - не преминул напомнить Гесер. - В ногах правды нет. Так будешь пиво?
- Вроде бы не по погоде, - взглядом указывая на окно, ответил Антон. На улице валили крупные, тяжелые хлопья снега. Самая что ни на есть рождественская метель - Не по погоде... да и не к месту?
Неожиданно для него самого последняя фраза вышла скорее вопросительной. Гесер на миг задумался:
- Да, можно было бы сходить в какое-нибудь забавненькое место, - с ноткой интереса сказал он. - К примеру, в кафешку на юго-западе, там собираются стоматологи. Представляешь? Любимое кафе московских зубодеров! А есть еще одна пиццерия на Белорусском, так это полная чума...
- Борис Игнатьевич, - не удержался Антон. - Откуда вы все время выкапываете эти заведения? Ресторан горнолыжников, бар лесбиянок, закусочная сантехников, пельменная филателистов...
Гесер развел руками:
- Антон, дорогой мой, давай я напомню тебе еще раз, с чем мы работаем. Мы работаем...
- С Темными, - буркнул Городецкий и сел в кресло.
- Нет, мальчик. Ты не прав. Мы работаем с людьми. А люди - это не стадо клонированных овец, которые синхронно жуют траву и пукают все разом. Каждый человек индивидуален. Это наша радость, потому что затрудняет работу Темных. И это наша беда, потому что затрудняет работу нам. И чтобы хоть как-то понимать людей, за чьи души в конце-то концов и идет бесконечная битва Дозоров, мы должны знать их всех. Не только я, понимаешь? Мы! И мы должны понимать каждого - от прыщавого пацана, что жует экстази на дискотеке, до престарелого профессора вырождающихся голубых кровей, который все свободное время выращивает кактусы... Кстати, бар, в котором собираются кактусоводы, довольно интересен по кухне и крайне своеобразен по интерьеру. ...
- Для чего я тебя вызвал? - очень громко возмутился Гесер. - Чтобы допросить по поводу сомнительных обстоятельств твоих взаимоотношений с Темными или чтобы выслушивать обвинения в свой адрес?
- Вы меня вызвали, Борис Игнатьевич, чтобы выпить со мной пива. И попросить о чем-то.
Гесер тяжело задышал. Потом покачал головой:
- Нет, просить я тебя не собираюсь. Пока что имею право приказывать.
- Попробуйте, - с удовольствием сказал Антон. - Спорить не буду, приказ выполню. От и до. Только вам ведь не это нужно? Не послушный безынициативный исполнитель.
Гесер развел руками.
- Хорошо. Уговорил. Я хочу тебя кое о чем попросить, Антон...
- Борис Игнатьевич, вы ведь и сейчас мне всего не говорите! - почти закричал Антон.
- Да, не говорю. Но я уже сказал больше, чем следовало. А если хочешь маяться бессонницей... - Гесер задумался. - Тогда сведи воедино все, что случилось за последний год. Мел Судьбы, гибель Алисы Донниковой, появление Зеркала, эти карикатурные Братья Регина с Когтем Фафнира... и та истерия, что царит повсюду по случаю конца второго тысячелетия.
- Да между всем этим нет ничего общего! - ляпнул Антон.
- Тогда спи спокойно. - Гесер улыбнулся.
В аэропорт Эдгара по собственной инициативе подбросил Шагрон. Похоже, недавно отремонтированному магу просто нравилось носиться на недавно отремонтированном "BMW" по предпраздничной Москве.
Допустим, что Фафнира можно оживить...
Ну и что? Пусть он был сильным магом, пусть даже Высшим, магом вне категорий... его воскрешение ничего не изменит в глобальном балансе сил. Тем более оторванный от человеческой жизни, не разбирающийся в реалиях... да если он сдуру пройдется по Европе в своем сумеречном обличье - его разнесут в прах ракетами, расстреляют лазерами со спутников, применят тактическое атомное оружие... под горестные вопли японцев об ожившем и умерщвленном Годзилле...
Антон пожалел, что у него нет ноутбука. Хорошо было бы сейчас выстроить на экране схему, потасовать варианты, посмотреть, как и что сопрягается. Есть стандартная программа для обсчета интриг, "Мазарини", и кое-что она помогла бы понять.
Свежий номер "National Geographic" Эдгару не помог - не лезла в голову статья об итальянском обычае выбрасывать под Новый год из окон старые вещи и прочих занятных новогодних ритуалах. Единственное, что Эдгар вынес из нескольких заглавных абзацев, - это твердую уверенность не гулять под Новый год в Италии по узеньким старым улочкам.
Эдгар задумался и пожалел, что не взял с собой ноутбук. Можно было бы наскоро прикинуть варианты, перебрать всех сколько-нибудь умелых Светлых магов и попытаться отыскать их слабые стороны... Даже программка специальная существовала - "Ришелье", благо Дневной Дозор не испытывал недостатка в квалифицированных программистах.
Как там говорят Светлые? Тот, с кем хоть раз вступил в схватку, - враг навсегда.
Чушь. Фанатизм. Эдгар предпочитал быть гибким - если прямо сейчас выгоден союз с тем, кого ты вчера хлестал плетью Шааба, почему бы союз не заключить? Впрочем, после плети Шааба особенно не с кем заключать союз... Не с пеплом же?
- Святое? - усмехнулся Эдгар. - А зачем им святое? Они солдаты.
- Знаешь, Иной, мне кажется, даже солдаты должны оставаться в первую очередь людьми. А у людей обязано быть что-то святое в душе.
- Для начала необходимо, чтобы имелась душа. А потом уж святое. О! А мы сейчас спросим!
***
Мимо столика как раз протискивался румяный заокеанский летчик, сверкая нашивками и прочими галунами. Кровь с молоком, гордость техасщины или оклахомщины. Летчик скорее всего возвращался из сортира.
- Извините, офицер! Могу ли я задать вопрос? - на хорошем английском обратился к нему Эдгар. - У вас есть в жизни что-нибудь святое? Что-нибудь заветное?
Американец встал, словно споткнулся. Инстинкт подсказывал ему, что военный самого-самого лучшего государства на земле обязан держать марку и дать достойный ответ. На лице отобразилась мучительная работа мысли, и вдруг - вспышка! Озарение. Американец понял, что святое для него все-таки есть. Он расплылся в горделивой улыбке.
- Святое? Конечно, есть! "Чикаго буллз"...
Даже маги не поняли, шутил он или был вполне серьезен.
***
- Это как шахматная партия, понимаешь? - объяснял Эдгар. - Начальство просто двигает по доске неперсонифицированные фигурки - нас.
Лицо официанта вытягивалось пропорционально количеству выпитого Антоном и Эдгаром пива. К этому столику официант перетаскал уже столько объемистых стеклянных кружек, что хватило бы напоить весь американский авиаполк и "Чикаго буллз" в придачу. А двое русских все сидели и сидели, хотя было видно, что языками ворочать им становится все труднее.
- А вы не могли использовать для улучшения жизненных условий Светланы Назаровой другие методы? Бесплатная путевка, денежная премия, дружеский совет?
Гесер теперь выглядел искренне обиженным:
- Я использовал то, что было под рукой. Инквизиция вправе удивляться, почему я забиваю гвозди микроскопом, да... Но никак не обвинять меня в этом!
Цитаты //
Буква "Л" //
Сергей Лукьяненко, цитаты //
Дневной дозор
